Иначе говоря, множественность "одного" есть собственное полагание "одного";
"одно" есть не что иное, как отрицательное соотношение "одного" с собой, и
это соотношение, стало быть, само "одно", есть многие "одни". Но точно так
же множественность всецело внешняя "одному", ибо "одно" и есть снятие
инобытия, отталкивание есть его соотношение с собой и простое равенство с
самим собой. Множественность "одних" есть бесконечность как беспристрастно
порождающее себя противоречие.
Примечание [Лейбницевская монада]
Мы упомянули выше о лейбницевском идеализме. Здесь можно Присовокупить,
что этот идеализм, исходя из [учения] о представляющей монаде, которая
определена как для-себя-сущая, дошел лишь до только что рассмотренного нами
отталкивания, ;и притом лишь до множественности, как таковой, в которой
каждое "одно" есть лишь для себя, безразлично к наличному бытию и
для-себя-бытию иных или, иначе говоря, иных вообще нет для "одного". Монада
есть для себя весь замкнутый мир; она не нуждается в других монадах. Но это
внутреннее многообразие, которым она обладает в своем представлении, ничего
не меняет ,в ее определении-быть для себя. Лейбницевский идеализм ,понимает
множественность непосредственно как нечто данное и не постигает ее как некое
отталкивание монады; для него поэтому множественность имеется лишь со
стороны ее абстрактной 'внешности. У атомистики нет понятия идеальности; она
понимает "одно" не как нечто такое, что содержит внутри самого себя оба
момента, момент для-себя-бытия и момент для-него-бытия, понимает его, стало
быть, не как идеальное, а лишь как просто, чисто (trocken) для-себя-сущее.
Но она идет дальше одной лишь безразличной множественности; атомы
приобретают дальнейшее определение в отношении друг друга, хотя это
происходит, собственно говоря, непоследовательно; между тем как, напротив, в
указанной безразличной независимости монад множественность остается
неподвижным основным определением, так что их соотношение имеет место лишь в
монаде монад или в рассматривающем их философе.
С. ОТТАЛКИВАНИЕ И ПРИТЯЖЕНИЕ (REPULSION UND ATTRAKTION)
а) Исключение "одного" (Ausschliefien des Eins)
Многие "одни" суть сущие; их наличное бытие или соотношение друг с другом
есть не-соотношение (Niht-Bezihung), оно им внешне; это абстрактная пустота.
Но они сами суть это отрицательное соотношение с собой лишь 58 как
соотношение с сущими иными; это - вскрытое [выше ] противоречие,
бесконечность, положенная в непосредственность бытия. Тем самым отталкивание
непосредственно находит в наличии то, что им отталкивается. В этом
определении оно исключает; "одно" отталкивает от себя только непорожденные
им, неположенные им многие "одни". Это отталкивание - взаимное или
всестороннее - относительно, оно ограничено бытием "одних".
Множественность есть прежде всего неположенное инобытие; граница есть
лишь пустота, лишь то, в чем нет "одних". Но они суть также и в границе; они
суть в пустоте или, иначе говоря, их отталкивание есть их общее соотношение.
Это взаимное отталкивание есть положенное наличное бытие многих "одних";
оно не есть их для-себя-бытие, по которому они различались бы как многое
лишь в некотором третьем, а есть их собственное, сохраняющее их различие. -
Они отрицают друг друга, полагают одно другое как такие, которые суть лишь
для-"одного" (fur Eines). Но в то же время они и отрицают, что они лишь
для-"одного"; они отталкивают эту свою идеальность и существуют. - Таким
образом, разъединены те моменты, которые в идеальности полностью соединены.
"Одно" есть в своем для-себя-бытии и для-"одного", но это "одно", для
которого оно есть, есть само же оно; его различение от себя непосредственно
снято. Но во множественности различенное "одно" обладает неким бытием.
Бытие-для-"одного", как оно определено в исключении, есть поэтому некоторое
бытие-для-иного. Таким образом, каждое из них отталкивается некоторым иным,
снимается им и превращается в такое "одно", которое есть не для себя, а
для-"одного", а именно другое "одно".
Для-себя-бытие многих "одних" оказывается поэтому их самосохранением
благодаря опосредствованию их взаимного отталкивания, в котором они снимают
одно другое и полагают другие как только бытие-для-иного. Но в то же время
самосохранение состоит в том, чтобы отталкивать эту идеальность и полагать
"одни" так, чтобы они не были для-некоторого-иным. Но это самосохранение
"одних" через их отрицательное соотношение друг с другом есть скорее их
разложение.
"Одни" не только суть, но и сохраняют себя, исключая друг друга.
Во-первых, то, благодаря чему они должны были бы иметь прочную опору их
различия, [защищающую] их от того, чтобы стать отрицаемыми, есть их бытие, а
именно их в-себе-бытие, противостоящее их соотношению с иным; это
в-себе-бытие состоит в том, что они "одни". Но все суть "одно"', вместо того
чтобы иметь в своем в-себе-бытии твердую точку, на которую опиралось бы их
различие, они оказываются в нем одним и тем же. Во-вторых, их наличное бытие
и их взаимоотношение, т. е. их полагание самих себя как "одних", есть
взаимное отрицание; но это равным образом есть одно и то же определение
всех, которым они, следовательно, полагают себя скорее как тождественные,
так же как благодаря тому, что они суть в себе одно и то же, их идеальность,
долженствующая быть положенной иными, есть их собственная идеальность,
которую они, стало быть, так же мало отталкивают. - Таким образом, по своему
бытию и полаганию они лишь одно аффирмативное единство.
Это рассмотрение "одних", [приводящее к заключению], что они по обоим
своим определениям - и поскольку они суть, и поскольку они соотносятся друг
с другом - оказываются лишь одним и тем же и неразличимыми, есть наше
сопоставление. - Но следует также посмотреть, что в их соотношении положено
в них же самих. - Они суть: это предположено в указанном соотношении - и они
суть лишь постольку, поскольку они отрицав ют друг друга и в то же время не
допускают к самим себе этой своей идеальности, своей отрицаемое, т. е.
отрицают взаимное отрицание. Но они суть лишь постольку, поскольку они
отрицают: таким образом, когда отрицается это их отрицание, отрицается также
и их бытие. Правда, ввиду того, что они суть, они этим отрицанием не
отрицались бы, оно для них лишь нечто внешнее;
это отрицание иного отскакивает от них и задевает, коснувшись их, лишь их
поверхность. Однако только благодаря отрицанию иных они возвращаются в самих
себя; они даны лишь как это опосредствование; это их возвращение есть их
самосохранение и их для-себя-бытие. Так как их отрицание не осуществляется
из-за противодействия, которое оказывают сущие как таковые или как
отрицающие, то они не возвращаются в себя, не сохраняют себя и не суть.
Выше мы уже выяснили, что "одни" суть одно и то же, каждое из них есть
так же "одно", как и иное. Это не только наше соотнесение, внешнее сведение
вместе, а само отталкивание есть соотнесение; "одно", исключающее "одни",
соотносит само себя с ними, с "одними", т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281