Сократ. Ну как ты можешь так говорить! Какая же здесь разница? Разве нельзя
подойти к мужчине и со словами: "Вот твое изображение" - показать ему что
придется: либо его изображение, либо жены? Показать - я имею в виду
заставить его воспринять это зрительно.
Кратил. Разумеется, можно.
Сократ. А подойти к нему же и сказать: "Вот твое имя"? Ведь имя тоже в
некотором роде есть подражание, как и картина. Так вот, сказать ему: "Это -
твое имя", а затем заставить его воспринять на слух что придется: либо имя,
подражающее ему, говоря при этом, что он мужчина, либо имя какой-либо
смертной жены, говоря, что он - женщина. Не кажется ли тебе, что это
возможно и случается иногда?
Кратил. Мне хотелось бы согласиться с тобой, Сократ. Пусть будет так.
Сократ. Вот и прекрасно, друг мой, если это и вправду так. Ведь не следует
нам уж очень из-за этого спорить. Так что если существует какое-то
распределение и здесь, то один вид его нам нужно назвать истинным, другой
же - ложным. Далее, если это так и можно распределять имена неверно, относя
к вещам не то, что им подобает, но иногда и то, что им не подходит, то
таким же образом можно составлять и выражения. Если же можно так
устанавливать выражения и имена, то непременно можно и целые высказывания.
Ведь высказывание, я думаю, так или иначе из них состоит. Или не так,
Кратил?
Кратил. Так. Мне кажется, ты говоришь прекрасно.
Сократ. Если мы еще раз уподобим первые имена картинам, то скажем, что, как
в живописи, в них можно воплотить все подобающие цвета и очертания, а иной
раз и не все - некоторые можно опустить, некоторые добавить в большей или в
меньшей мере. Или так сделать нельзя?
Кратил. Можно.
Сократ. В таком случае тот, кто воссоздает все прекрасные черты, воссоздает
и облик предмета, а тот, кто некоторые черты добавляет или отнимает, хотя и
отразит облик предмета, но сделает это худо.
Кратил. Да.
Сократ. Ну а тот, кто подражает сущности вещей с помощью слогов и букв? С
таким же успехом и он, если отразит все подобающие черты, получит
прекрасное изображение, которое и будет именем; если же он какие-то черты
опустит, а иной раз и добавит, то, хотя и получится какое-то изображение,
оно не будет прекрасным! Так что и среди имен одни будут хорошо сделаны, а
другие - худо?
Кратил. Возможно.
Сократ. Значит, возможно, что один мастер имен будет хорошим, другой же -
плохим?
Кратил. Да.
Сократ. Но ведь мы назвали его "законодателем" ?
Кратил. Да.
Сократ. Значит, возможно, клянусь Зевсом, чтобы, как и в других искусствах,
один законодатель был хорошим, другой же - худым, коль скоро ты согласен с
прежним моим утверждением.
Кратил. Да, это так. Но взгляни и ты, Сократ, когда мы эти буквы - альфу,
бету и любую другую - присваиваем именам по всем правилам грамматики, то,
если мы что-то отнимем или добавим, или переставим, ведь нельзя будет
сказать, что имя написано, хоть и неправильно: ведь оно вообще не будет
написано и тотчас станет другим именем, если претерпит что-либо подобное.
Сократ. Ты не боишься, Кратил, что из такого рассмотрения у нас не выйдет
ничего хорошего?
Кратил. Почему это?
Сократ. Может быть, с теми вещами, которые существуют или не существуют в
зависимости от того или иного количества, дело так и обстоит, как ты
говоришь: скажем, если к десяти или любому другому числу что-то прибавить
или отнять, тотчас получится другое число. Но у изображения чего-то
определенного и вообще у всякого изображения совсем не такая правильность,
но, напротив, вовсе не нужно воссоздавать все черты, присущие предмету,
чтобы получить образ. Смотри же, так ли я рассуждаю? Будут ли это две
разные вещи - Кратил и изображение Кратила, если кто-либо из богов
воспроизведет не только цвет и очертания твоего тела, как это делают
живописцы, но и все, что внутри,- воссоздаст мягкость и теплоту, движения,
твою душу с и разум - одним словом, сделает все, как у тебя, и поставит это
произведение рядом с тобой, будет ли это Кратил и изображение Кратила, или
это будут два Кратила?
Кратил. Два Кратила, Сократ . Мне по крайней мере так кажется.
Сократ. Так что видишь, друг мой, нужно искать какой-то иной правильности
изображений и того, о чем мы здесь говорим, и не следует настаивать на том,
что если чего-то недостает или что-то есть в избытке, то это а уже не
изображение. Или ты не чувствуешь, сколького недостает изображениям, чтобы
стать тождественными тому, что они воплощают?
Кратил. Нет, я чувствую.
Сократ. Да ведь смешные вещи, Кратил, творились бы с именами и вещами,
которым принадлежат эти имена, если бы они были во всем друг другу
тождественны. Тогда все бы словно раздвоилось, и никто не мог бы сказать,
где он сам, а где его имя.
Кратил. Это правда.
Сократ. Поэтому смелее допусти, благородный друг, что одно имя присвоено
хорошо, другое же - нет. И не настаивай на том, что имя должно иметь лишь
такие звуки, какие делали бы его полностью тождественным вещи, которой оно
присвоено. Допусти, что и какая-то неподходящая буква может тут быть
добавлена. А если может быть добавлена буква, то и имя в высказывании, если
же имя, то и не подобающее вещам выражение может встретиться в речи, но от
этого ничуть не хуже можно называть вещи и рассуждать о них, пока
сохраняется основной облик вещи, о которой идет речь, как, скажем, в
названиях букв: ты, может быть, помнишь, что именно мы с Гермогеном уже
говорили здесь по этому поводу.
Кратил. Я хорошо это помню.
Сократ. Вот и отлично. Пока сохраняется этот основной вид, пусть отражены и
не все подобающие черты, все равно можно вести речь о данной вещи. Если
отражены все подобающие черты - прекрасно, если же малая часть их - то
плохо. Так бросим, милый мой, этот разговор, чтобы нас не обвинили в том,
что мы, подобно эгинетам, поздней ночью обходящим дорогу, и в самом деле
вышли в путь позднее, чем следовало. Или уж поищи тогда какой-нибудь другой
правильности и не соглашайся, что имя есть выражение вещи с помощью букв и
слогов. Ведь если ты признаешь и то и другое, то окажешься не в ладу с
самим собой.
Кратил. Мне кажется, Сократ, ты говоришь ладно. Я с тобою во всем согласен.
Сократ. Ну раз мы оба так думаем, давай теперь рассмотрим вот что: если,
скажем, имя установлено хорошо, то должно оно содержать подобающие буквы?
Кратил. Да.
Сократ. А подобают вещам?
Кратил. Разумеется.
Сократ. Следовательно, так присваивается хорошо составленное имя. Если же
какое-то имя присвоено плохо, то, верно, в большей своей части оно будет
состоять из подобающих букв - подобных вещи,- раз оно все-таки останется
изображением, но при этом оно будет иметь и неподобающие буквы, из-за чего
мы скажем, что это неправильное имя и присвоено худо. Так или нет?
Кратил. Я думаю, нам с тобой не стоит сражаться, Сократ, хотя мне не
нравится называть что-либо именем, но говорить при этом, что оно плохо
присвоено.
Сократ. А может быть, тебе вообще не нравится, что имя есть выражение вещи?
Кратил. Да, если говорить обо мне.
Сократ. Но то, что одни имена составлены из более ранних, другие же - самые
первые, это, по-твоему, хорошо сказано?
Кратил. По-моему, да.
Сократ. Однако, если первые имена должны быть выражением чего-либо, знаешь
ли ты иной, лучший способ создать эти выражения, нежели сделать их возможно
более тождественными тому, что они должны выразить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256