Между тем древность наших городских установлении
определяется по священным записям в восемь тысячелетий. Итак, девять тысяч
лет назад жили эти твои сограждане, и чьих законах и о чьем величайшем
подвиге мне предстоит вкратце тебе рассказать; позднее, на досуге, мы с
письменами в руках выясним все обстоятельнее и по порядку. Законы твоих
предков ты можешь представить себе по здешним: ты найдешь ныне в Египте
множество установлении, принятых в те времена у вас, и прежде всего
сословие жрецов, обособленное от всех прочих, затем сословие ремесленников,
в котором каждый занимается своим ремеслом, ни во что больше не вмешиваясь,
и, наконец, сословия пастухов, охотников и земледельцев; да и воинское
сословие, как ты, должно быть, заметил сам, отделено от прочих, и членам
его закон предписывает не заботиться ни о чем, кроме войны.
Добавь к этому, что снаряжены наши воины щитами и копьями, этот род
вооружения был явлен богиней, и мы ввели его у себя первыми в Азии, как вы
- первыми в ваших землях.
Что касается умственных занятий, ты и сам видишь, какую заботу о них
проявил с самого начала наш закон, исследуя космос и из наук божественных с
выводя науки человеческие, вплоть до искусства гадания и пекущегося о
здоровье искусства врачевания, а равно и всех прочих видов знания, которые
стоят в связи с упомянутыми. Но весь этот порядок и строй богиня еще раньше
ввела у вас, устроя ваше государство, а начала она с того, что отыскала для
вашего рождения такое место, где под действием мягкого климата вы рождались
бы разумнейшими на Земле людьми. Любя брани и любя мудрость, богиня избрала
и первым заселила такой край, который обещал порождать мужей, более кого бы
то ни было похожих па нее самое. И вот вы стали обитать там, обладая
прекрасными законами, которые были тогда еще более совершенны, н превосходя
всех людей во всех видах добродетели, как это и естественно для отпрысков и
питомцев богов. Из великих деяний вашего государства немало таких, которые
известны по нашим записям и служат предметом восхищения; однако между ними
есть одно, которое превышает величием и доблестью все остальные. Ведь по
свидетельству наших записей, государство ваше положило предел дерзости
несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии, а
путь державших от Атлантического моря.
Через море это в те времена возможно было переправиться, ибо еще
существовал остров, лежавший перед тем проливом, который называется на
вашем языке Геракловыми столпами . Этот остров превышал своими размерами
Ливию и Азию, вместо взятые, и с него тогдашним путешественникам легко было
перебраться на другие острова, а с островов - на весь противолежащий
материк, который охватывал то море, что и впрямь заслуживает такое название
(ведь море по эту сторону упомянутого пролива является всего лишь заливом с
узким проходом в него, тогда как море по ту сторону пролива есть море в
собственном смысле слова, равно как и окружающая его земля воистину и
вполне справедливо может быть названа материком). На этом-то острове,
именовавшемся Атлантидой, возникло удивительное по величине и могуществу
царство, чья власть простиралась на весь остров, на многие другие острова и
на часть материка, а сверх того, по эту сторону пролива они овладели Ливией
вплоть до Египта и Европой вплоть до Тиррении. И вот вся эта сплоченная
мощь была брошена на то, чтобы одним ударом ввергнуть в рабство и ваши и
наши земли и все вообще страны по эту сторону пролива. Именно тогда, Солон,
государство ваше явило всему миру-блистательное доказательство своей
доблести и силы: всех превосходя твердостью духа и опытностью в военном
деле, оно сначала встало во главе эллинов, но из-за измены союзников
оказалось предоставленным самому себе, в одиночество встретилось с крайними
опасностями и все же одолело завоевателей и воздвигло победные трофеи.
Тех, кто еще по был порабощен, оно спасло от угрозы рабства; всех же
остальных, сколько ни обитало нас по эту сторону Геракловых столпов, оно
великодушно сделало свободными. Но позднее, когда пришел срок для
невиданных землетрясении и наводнении, за одни ужасные а сутки вся ваша
воинская сила была поглощена разверзнувшейся землей; равным образом и
Атлантида исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех местах
стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления,
вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший
остров". Ну, вот я и пересказал тебе, Сократ, возможно короче то, что
передавал со слов Солона старик Критий. Когда ты вчера говорил о твоем
государстве и его гражданах, мне вспомнился этот рассказ, и я с удивлением
заметил, как многие твои слова по какой-то поразительной случайности
совпадают со словами Солона.
Но тогда мне не хотелось ничего говорить, ибо по прошествии столь долгого
времени я недостаточно помнил содержание рассказа; поэтому я решил, что мне
не следует говорить до тех пор, пока я не припомню всего с достаточной
обстоятельностью. И вот почему я так охотно принял па себя те обязанности,
которые ты вчера мне предложил: мне представилось, что если в таком деле
важнее всего положить в основу речи согласный с нашим замыслом предмет, то
нам беспокоиться не о чем. Как уже заметил Гермократ, я начал в беседе с
ними припоминать суть дела, едва только вчера ушел отсюда, а потом,
оставшись один, восстанавливал в памяти подробности всю ночь напролет и
вспомнил почти все.
Справедливо изречение, что затверженное в детстве куда как хорошо держится
в памяти. Я совсем не уверен, что мне удалось бы полностью восстановить в
памяти то, что я слышал вчера; но вот если из этого рассказа, слышанного
мною давным-давно, от меня хоть что-то ускользнет, мне это покажется
странным. Ведь в свое время я выслушивал все это с таким истинно
мальчишеским удовольствием, с а старик так охотно давал разъяснения в ответ
на мои всегдашние расспросы, что рассказ неизгладимо запечатлелся в моей
памяти, словно выжженная огнем по воску картина. А сегодня рано поутру я
поделился рассказом вот с ними, чтобы им тоже, как и мне, было о чем
поговорить. Итак, чтобы .наконец-то дойти до сути дела, я согласен, Сократ,
повторить мое повествование уже не в сокращенном виде, но со всеми
подробностями, с которыми я сам его слышал. Граждан и государство, что были
тобою вчера нам представлены как в покоем мифе, мы перенесем в
действительность и будем исходить из того, что твое государство и есть вот
эта наша родина, а граждане, о которых ты размышлял, суть вправду жившие
наши предки из рассказов жреца.
Соответствие будет полное, и мы не погрешим против истины, утверждая, что в
те-то времена они и жили. Что же, поделим между собой обязанности и
попытаемся сообща должным образом справиться с той задачей, что ты нам
поставил. Остается поразмыслить, Сократ, по сердцу ли нам такой предмет или
вместо него нужно искать какой-либо иной.
Сократ. Да что ты, Критий, какой же предмет мы могли бы предпочесть этому?
Ведь он как нельзя лучше подходит к священнодействиям в честь богини, ибо
сродни ей самой; притом важно, что мы имеем дело не с вымышленным мифом, но
с правдивым сказанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256
определяется по священным записям в восемь тысячелетий. Итак, девять тысяч
лет назад жили эти твои сограждане, и чьих законах и о чьем величайшем
подвиге мне предстоит вкратце тебе рассказать; позднее, на досуге, мы с
письменами в руках выясним все обстоятельнее и по порядку. Законы твоих
предков ты можешь представить себе по здешним: ты найдешь ныне в Египте
множество установлении, принятых в те времена у вас, и прежде всего
сословие жрецов, обособленное от всех прочих, затем сословие ремесленников,
в котором каждый занимается своим ремеслом, ни во что больше не вмешиваясь,
и, наконец, сословия пастухов, охотников и земледельцев; да и воинское
сословие, как ты, должно быть, заметил сам, отделено от прочих, и членам
его закон предписывает не заботиться ни о чем, кроме войны.
Добавь к этому, что снаряжены наши воины щитами и копьями, этот род
вооружения был явлен богиней, и мы ввели его у себя первыми в Азии, как вы
- первыми в ваших землях.
Что касается умственных занятий, ты и сам видишь, какую заботу о них
проявил с самого начала наш закон, исследуя космос и из наук божественных с
выводя науки человеческие, вплоть до искусства гадания и пекущегося о
здоровье искусства врачевания, а равно и всех прочих видов знания, которые
стоят в связи с упомянутыми. Но весь этот порядок и строй богиня еще раньше
ввела у вас, устроя ваше государство, а начала она с того, что отыскала для
вашего рождения такое место, где под действием мягкого климата вы рождались
бы разумнейшими на Земле людьми. Любя брани и любя мудрость, богиня избрала
и первым заселила такой край, который обещал порождать мужей, более кого бы
то ни было похожих па нее самое. И вот вы стали обитать там, обладая
прекрасными законами, которые были тогда еще более совершенны, н превосходя
всех людей во всех видах добродетели, как это и естественно для отпрысков и
питомцев богов. Из великих деяний вашего государства немало таких, которые
известны по нашим записям и служат предметом восхищения; однако между ними
есть одно, которое превышает величием и доблестью все остальные. Ведь по
свидетельству наших записей, государство ваше положило предел дерзости
несметных воинских сил, отправлявшихся на завоевание всей Европы и Азии, а
путь державших от Атлантического моря.
Через море это в те времена возможно было переправиться, ибо еще
существовал остров, лежавший перед тем проливом, который называется на
вашем языке Геракловыми столпами . Этот остров превышал своими размерами
Ливию и Азию, вместо взятые, и с него тогдашним путешественникам легко было
перебраться на другие острова, а с островов - на весь противолежащий
материк, который охватывал то море, что и впрямь заслуживает такое название
(ведь море по эту сторону упомянутого пролива является всего лишь заливом с
узким проходом в него, тогда как море по ту сторону пролива есть море в
собственном смысле слова, равно как и окружающая его земля воистину и
вполне справедливо может быть названа материком). На этом-то острове,
именовавшемся Атлантидой, возникло удивительное по величине и могуществу
царство, чья власть простиралась на весь остров, на многие другие острова и
на часть материка, а сверх того, по эту сторону пролива они овладели Ливией
вплоть до Египта и Европой вплоть до Тиррении. И вот вся эта сплоченная
мощь была брошена на то, чтобы одним ударом ввергнуть в рабство и ваши и
наши земли и все вообще страны по эту сторону пролива. Именно тогда, Солон,
государство ваше явило всему миру-блистательное доказательство своей
доблести и силы: всех превосходя твердостью духа и опытностью в военном
деле, оно сначала встало во главе эллинов, но из-за измены союзников
оказалось предоставленным самому себе, в одиночество встретилось с крайними
опасностями и все же одолело завоевателей и воздвигло победные трофеи.
Тех, кто еще по был порабощен, оно спасло от угрозы рабства; всех же
остальных, сколько ни обитало нас по эту сторону Геракловых столпов, оно
великодушно сделало свободными. Но позднее, когда пришел срок для
невиданных землетрясении и наводнении, за одни ужасные а сутки вся ваша
воинская сила была поглощена разверзнувшейся землей; равным образом и
Атлантида исчезла, погрузившись в пучину. После этого море в тех местах
стало вплоть до сего дня несудоходным и недоступным по причине обмеления,
вызванного огромным количеством ила, который оставил после себя осевший
остров". Ну, вот я и пересказал тебе, Сократ, возможно короче то, что
передавал со слов Солона старик Критий. Когда ты вчера говорил о твоем
государстве и его гражданах, мне вспомнился этот рассказ, и я с удивлением
заметил, как многие твои слова по какой-то поразительной случайности
совпадают со словами Солона.
Но тогда мне не хотелось ничего говорить, ибо по прошествии столь долгого
времени я недостаточно помнил содержание рассказа; поэтому я решил, что мне
не следует говорить до тех пор, пока я не припомню всего с достаточной
обстоятельностью. И вот почему я так охотно принял па себя те обязанности,
которые ты вчера мне предложил: мне представилось, что если в таком деле
важнее всего положить в основу речи согласный с нашим замыслом предмет, то
нам беспокоиться не о чем. Как уже заметил Гермократ, я начал в беседе с
ними припоминать суть дела, едва только вчера ушел отсюда, а потом,
оставшись один, восстанавливал в памяти подробности всю ночь напролет и
вспомнил почти все.
Справедливо изречение, что затверженное в детстве куда как хорошо держится
в памяти. Я совсем не уверен, что мне удалось бы полностью восстановить в
памяти то, что я слышал вчера; но вот если из этого рассказа, слышанного
мною давным-давно, от меня хоть что-то ускользнет, мне это покажется
странным. Ведь в свое время я выслушивал все это с таким истинно
мальчишеским удовольствием, с а старик так охотно давал разъяснения в ответ
на мои всегдашние расспросы, что рассказ неизгладимо запечатлелся в моей
памяти, словно выжженная огнем по воску картина. А сегодня рано поутру я
поделился рассказом вот с ними, чтобы им тоже, как и мне, было о чем
поговорить. Итак, чтобы .наконец-то дойти до сути дела, я согласен, Сократ,
повторить мое повествование уже не в сокращенном виде, но со всеми
подробностями, с которыми я сам его слышал. Граждан и государство, что были
тобою вчера нам представлены как в покоем мифе, мы перенесем в
действительность и будем исходить из того, что твое государство и есть вот
эта наша родина, а граждане, о которых ты размышлял, суть вправду жившие
наши предки из рассказов жреца.
Соответствие будет полное, и мы не погрешим против истины, утверждая, что в
те-то времена они и жили. Что же, поделим между собой обязанности и
попытаемся сообща должным образом справиться с той задачей, что ты нам
поставил. Остается поразмыслить, Сократ, по сердцу ли нам такой предмет или
вместо него нужно искать какой-либо иной.
Сократ. Да что ты, Критий, какой же предмет мы могли бы предпочесть этому?
Ведь он как нельзя лучше подходит к священнодействиям в честь богини, ибо
сродни ей самой; притом важно, что мы имеем дело не с вымышленным мифом, но
с правдивым сказанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256