суд стоит
неподалеку от тюрьмы. Всякий раз мы коротали время за разговором, ожидая,
пока отопрут тюремные двери. Отпирались они не так уж рано, когда же
наконец отпирались, мы входили к Сократу и большею частью проводили с ним
целый день. В то утро мы собрались раньше обыкновенного: накануне вечером,
уходя из тюрьмы, мы узнали, что корабль возвратился с Делоса. Вот мы и
условились сойтись в обычном месте как можно раньше. Приходим мы к тюрьме,
появляется привратник, который всегда нам отворял, и велит подождать и не
входить, пока он сам не позовет.
ї Одиннадцать, ї сказал он, ї снимают оковы с Сократа и отдают распоряжения
насчет казни. Казнить будут сегодня.
Спустя немного он появился снова и велел нам войти.
Войдя, мы увидели Сократа, которого только что расковали, рядом сидела
Ксантиппа ї ты ведь ее знаешь ї с ребенком на руках.
Увидев нас, Ксантиппа заголосила, запричитала, по женской привычке, и
промолвила так:
Ох, Сократ, нынче в последний раз беседуешь ты с друзьями, а друзья ї с
тобою.
Тогда Сократ взглянул на Критона и сказал:
ї Критон, пусть кто нибудь уведет ее домой. И люди Критона повели ее, а она
кричала и била себя в грудь.
Сократ сел на кровати, подогнул под себя ногу и потер ее рукой. Не
переставая растирать ногу, он сказал:
ї Что за странная это вещь, друзья, ї то, что люди зовут "приятным"! И как
удивительно, на мой взгляд, относится оно к тому, что принято считать его
противоположностью, ї к мучительному! Вместе разом они в человеке не
уживаются, но, если кто гонится за одними его настигает, он чуть ли не
против воли получает и второе: они словно срослись в одной вершине. Мне
кажется, ї продолжал он, ї что, если бы над этим поразмыслил Эзоп, он
сочинил бы басню о том, как бог, желая их примирить, не смог, однако ж,
положить конец их вражде и тогда соединил их головами. Вот почему, как
появится одно ї следом спешит и другое. Так и со мной: прежде ноге было
больно от оков, а теперь ї вслед за тем ї приятно.
Тут Кебет перебил его:
ї Клянусь Зевсом, Сократ, хорошо, что ты мне напомнил! Меня уже несколько
человек спрашивали насчет стихов, которые ты здесь сочинил, ї переложений
Эзоповых притч и гимна в честь Аполлона, ї и, между прочим, Евен недавно
дивился, почему это, попавши сюда, ты вдруг взялся за стихи: ведь раньше ты
никогда их не писал. И если тебе не все равно, как я отвечу Евену, когда он
в следующий раз об этом спросит ї а он непременно спросит! ї научи, что мне
сказать.
ї Скажи ему правду, Кебет, ї промолвил Сократ, ї что я не хотел соперничать
с ним или с его искусством ї это было бы нелегко, я вполне понимаю, ї но
просто пытался, чтобы очиститься, проверить значение некоторых моих
сновидений: не этим ли видом искусства они так часто повелевали мне
заниматься. Сейчас я тебе о них расскажу.
В течение жизни мне много раз являлся один и тот же сон. Правда, видел я не
всегда одно и то же, но слова слышал всегда одинаковые: "Сократ, твори и
трудись на поприще Муз". В прежнее время я считал это призывом и советом
делать то, что я и делал. Как зрители подбадривают бегунов, так, думал я, и
это сновидение внушает мне продолжать мое дело ї творить на поприще Муз,
ибо высочайшее из искусств ї это философия, а ею-то я и занимался. Но
теперь, после суда, когда празднество в честь бога отсрочило мой конец, я
решил, что, быть может, сновидение приказывало мне заняться обычным
искусством, и надо не противиться его голосу, но подчиниться: ведь надежнее
будет повиноваться сну и не уходить, прежде чем не очистишься поэтическим
творчеством. И вот первым делом я сочинил песнь в честь того бога, чей
праздник тогда справляли, а почтив бога, я понял, что поэт ї если только он
хочет быть настоящим поэтом ї должен творить мифы, а не рассуждения. Сам же
я даром воображения не владею, вот я и взял то, что было мне всего
доступнее, ї Эзоповы басни. Я знал их наизусть и первые же какие пришли мне
на память, переложил стихами. Так все и объясни Евену, Кебет, а еще скажи
ему от меня "прощай" и прибавь, чтобы как можно скорее следовал за мною,
если он человек здравомыслящий. Я-то видимо, сегодня отхожу ї так велят
афиняне.
Тут вмешался Симмий:
ї Да как же убедить в этом Евена, Сократ? Мне много раз приходилось с ним
встречаться, и, насколько я знаю этого человека, ни за что он не
послушается твоего совета по доброй воле.
ї Почему же? Разве Евен не философ?
ї По-моему, философ, ї отвечал Симмий.
ї Тогда он согласится со мною ї и он, и всякий другой, кто относится к
философии так, как она того требует и заслуживает. Правда, руки на себя он,
вероятно, не наложит: это считается недозволенным.
С этими словами Сократ спустил ноги на пол и так сидел уже до конца беседы.
Кебет спросил его:
ї Как это ты говоришь, Сократ: налагать на себя руки не дозволено, и
все-таки философ соглашается отправиться следом за умирающим?
ї Ну и что же, Кебет? Неужели вы ї ты и Симмий ї не слышали обо всем этом
от Филолая?
ї Нет. По крайней мере, ничего ясного, Сократ.
ї Правда, я и сам говорю с чужих слов, однако же охотно повторю то, что мне
случалось слышать. Да, пожалуй, оно и всего уместнее для человека, которому
. предстоит переселиться в иные края, ї размышлять о своем переселении и
пересказывать предания о том, что ждет его в конце путешествия. В самом
деле, как еще скоротать время до заката?
ї Так почему же все-таки, Сократ, считается, что убить самого себя
непозволительно? Сказать по правде, я уже слышал и от Филолая, когда он жил
у нас, ї я возвращаюсь к твоему вопросу, ї и от других, что этого делать
нельзя. Но ничего ясного я никогда ни от кого не слыхал.
ї Не надо падать духом, ї сказал Сократ, ї возможно, ты еще услышишь. Но
пожалуй, ты будешь изумлен, что среди всего прочего лишь это одно так
просто и не терпит никаких исключений, как бывает во всех остальных
случаях. Бесспорно, есть люди, которым лучше умереть, чем жить, и,
размышляя о них ї о тех, кому лучше умереть, ї ты будешь озадачен, почему
считается нечестивым, если такие люди сами окажут себе благодеяние, почему
они обязаны ждать, пока их облагодетельствует кто-то другой.
Кебет слегка улыбнулся и отвечал:
ї Зевс свидетель ї верно!
Эти слова он произнес на своем наречии.
ї Конечно, это может показаться бессмысленным, ї продолжал Сократ, ї но, на
мой взгляд, свой смысл здесь есть. Сокровенное учение гласит, что мы, люди,
находимся как бы под стражей и не следует ни избавляться от нее своими
силами, ни бежать, ї величественное, на мой взгляд, учение и очень
глубокое. И вот что еще, Кебет, хорошо сказано, по-моему: о нас пекутся и
заботятся боги, и потому мы, люди, ї часть божественного достояния.
Согласен ты с этим или нет?
ї Согласен, ї отвечал Кебет.
Но если бы кто-нибудь из тебе принадлежащих убил себя, не справившись
предварительно, угодна ли тебе его смерть, ты бы, верно, разгневался и
наказал бы его, будь это в твоей власти?
ї Непременно! ї воскликнул Кебет.
ї А тогда, пожалуй, совсем не бессмысленно, чтобы человек не лишал себя
жизни, пока бог каким-нибудь образом его к этому не принудит, вроде как,
например, сегодня ї меня.
ї Да, это, пожалуй, верно, ї сказал Кебет. ї Но то, о чем ты сейчас
говорил, будто философы с легкостью и с охотою согласились бы умереть, ї
это как-то странно, Сократ, раз мы только что правильно рассудили, признав,
что бог печется о нас и что мы ї его достояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256
неподалеку от тюрьмы. Всякий раз мы коротали время за разговором, ожидая,
пока отопрут тюремные двери. Отпирались они не так уж рано, когда же
наконец отпирались, мы входили к Сократу и большею частью проводили с ним
целый день. В то утро мы собрались раньше обыкновенного: накануне вечером,
уходя из тюрьмы, мы узнали, что корабль возвратился с Делоса. Вот мы и
условились сойтись в обычном месте как можно раньше. Приходим мы к тюрьме,
появляется привратник, который всегда нам отворял, и велит подождать и не
входить, пока он сам не позовет.
ї Одиннадцать, ї сказал он, ї снимают оковы с Сократа и отдают распоряжения
насчет казни. Казнить будут сегодня.
Спустя немного он появился снова и велел нам войти.
Войдя, мы увидели Сократа, которого только что расковали, рядом сидела
Ксантиппа ї ты ведь ее знаешь ї с ребенком на руках.
Увидев нас, Ксантиппа заголосила, запричитала, по женской привычке, и
промолвила так:
Ох, Сократ, нынче в последний раз беседуешь ты с друзьями, а друзья ї с
тобою.
Тогда Сократ взглянул на Критона и сказал:
ї Критон, пусть кто нибудь уведет ее домой. И люди Критона повели ее, а она
кричала и била себя в грудь.
Сократ сел на кровати, подогнул под себя ногу и потер ее рукой. Не
переставая растирать ногу, он сказал:
ї Что за странная это вещь, друзья, ї то, что люди зовут "приятным"! И как
удивительно, на мой взгляд, относится оно к тому, что принято считать его
противоположностью, ї к мучительному! Вместе разом они в человеке не
уживаются, но, если кто гонится за одними его настигает, он чуть ли не
против воли получает и второе: они словно срослись в одной вершине. Мне
кажется, ї продолжал он, ї что, если бы над этим поразмыслил Эзоп, он
сочинил бы басню о том, как бог, желая их примирить, не смог, однако ж,
положить конец их вражде и тогда соединил их головами. Вот почему, как
появится одно ї следом спешит и другое. Так и со мной: прежде ноге было
больно от оков, а теперь ї вслед за тем ї приятно.
Тут Кебет перебил его:
ї Клянусь Зевсом, Сократ, хорошо, что ты мне напомнил! Меня уже несколько
человек спрашивали насчет стихов, которые ты здесь сочинил, ї переложений
Эзоповых притч и гимна в честь Аполлона, ї и, между прочим, Евен недавно
дивился, почему это, попавши сюда, ты вдруг взялся за стихи: ведь раньше ты
никогда их не писал. И если тебе не все равно, как я отвечу Евену, когда он
в следующий раз об этом спросит ї а он непременно спросит! ї научи, что мне
сказать.
ї Скажи ему правду, Кебет, ї промолвил Сократ, ї что я не хотел соперничать
с ним или с его искусством ї это было бы нелегко, я вполне понимаю, ї но
просто пытался, чтобы очиститься, проверить значение некоторых моих
сновидений: не этим ли видом искусства они так часто повелевали мне
заниматься. Сейчас я тебе о них расскажу.
В течение жизни мне много раз являлся один и тот же сон. Правда, видел я не
всегда одно и то же, но слова слышал всегда одинаковые: "Сократ, твори и
трудись на поприще Муз". В прежнее время я считал это призывом и советом
делать то, что я и делал. Как зрители подбадривают бегунов, так, думал я, и
это сновидение внушает мне продолжать мое дело ї творить на поприще Муз,
ибо высочайшее из искусств ї это философия, а ею-то я и занимался. Но
теперь, после суда, когда празднество в честь бога отсрочило мой конец, я
решил, что, быть может, сновидение приказывало мне заняться обычным
искусством, и надо не противиться его голосу, но подчиниться: ведь надежнее
будет повиноваться сну и не уходить, прежде чем не очистишься поэтическим
творчеством. И вот первым делом я сочинил песнь в честь того бога, чей
праздник тогда справляли, а почтив бога, я понял, что поэт ї если только он
хочет быть настоящим поэтом ї должен творить мифы, а не рассуждения. Сам же
я даром воображения не владею, вот я и взял то, что было мне всего
доступнее, ї Эзоповы басни. Я знал их наизусть и первые же какие пришли мне
на память, переложил стихами. Так все и объясни Евену, Кебет, а еще скажи
ему от меня "прощай" и прибавь, чтобы как можно скорее следовал за мною,
если он человек здравомыслящий. Я-то видимо, сегодня отхожу ї так велят
афиняне.
Тут вмешался Симмий:
ї Да как же убедить в этом Евена, Сократ? Мне много раз приходилось с ним
встречаться, и, насколько я знаю этого человека, ни за что он не
послушается твоего совета по доброй воле.
ї Почему же? Разве Евен не философ?
ї По-моему, философ, ї отвечал Симмий.
ї Тогда он согласится со мною ї и он, и всякий другой, кто относится к
философии так, как она того требует и заслуживает. Правда, руки на себя он,
вероятно, не наложит: это считается недозволенным.
С этими словами Сократ спустил ноги на пол и так сидел уже до конца беседы.
Кебет спросил его:
ї Как это ты говоришь, Сократ: налагать на себя руки не дозволено, и
все-таки философ соглашается отправиться следом за умирающим?
ї Ну и что же, Кебет? Неужели вы ї ты и Симмий ї не слышали обо всем этом
от Филолая?
ї Нет. По крайней мере, ничего ясного, Сократ.
ї Правда, я и сам говорю с чужих слов, однако же охотно повторю то, что мне
случалось слышать. Да, пожалуй, оно и всего уместнее для человека, которому
. предстоит переселиться в иные края, ї размышлять о своем переселении и
пересказывать предания о том, что ждет его в конце путешествия. В самом
деле, как еще скоротать время до заката?
ї Так почему же все-таки, Сократ, считается, что убить самого себя
непозволительно? Сказать по правде, я уже слышал и от Филолая, когда он жил
у нас, ї я возвращаюсь к твоему вопросу, ї и от других, что этого делать
нельзя. Но ничего ясного я никогда ни от кого не слыхал.
ї Не надо падать духом, ї сказал Сократ, ї возможно, ты еще услышишь. Но
пожалуй, ты будешь изумлен, что среди всего прочего лишь это одно так
просто и не терпит никаких исключений, как бывает во всех остальных
случаях. Бесспорно, есть люди, которым лучше умереть, чем жить, и,
размышляя о них ї о тех, кому лучше умереть, ї ты будешь озадачен, почему
считается нечестивым, если такие люди сами окажут себе благодеяние, почему
они обязаны ждать, пока их облагодетельствует кто-то другой.
Кебет слегка улыбнулся и отвечал:
ї Зевс свидетель ї верно!
Эти слова он произнес на своем наречии.
ї Конечно, это может показаться бессмысленным, ї продолжал Сократ, ї но, на
мой взгляд, свой смысл здесь есть. Сокровенное учение гласит, что мы, люди,
находимся как бы под стражей и не следует ни избавляться от нее своими
силами, ни бежать, ї величественное, на мой взгляд, учение и очень
глубокое. И вот что еще, Кебет, хорошо сказано, по-моему: о нас пекутся и
заботятся боги, и потому мы, люди, ї часть божественного достояния.
Согласен ты с этим или нет?
ї Согласен, ї отвечал Кебет.
Но если бы кто-нибудь из тебе принадлежащих убил себя, не справившись
предварительно, угодна ли тебе его смерть, ты бы, верно, разгневался и
наказал бы его, будь это в твоей власти?
ї Непременно! ї воскликнул Кебет.
ї А тогда, пожалуй, совсем не бессмысленно, чтобы человек не лишал себя
жизни, пока бог каким-нибудь образом его к этому не принудит, вроде как,
например, сегодня ї меня.
ї Да, это, пожалуй, верно, ї сказал Кебет. ї Но то, о чем ты сейчас
говорил, будто философы с легкостью и с охотою согласились бы умереть, ї
это как-то странно, Сократ, раз мы только что правильно рассудили, признав,
что бог печется о нас и что мы ї его достояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256