Скажи, в
чем тут дело.
Сократ. Слушай. Мы говорим, что видящий что-то сразу становится знающим то,
что он видит, ибо мы признали, что зрение, ощущение и знание - одно и то же.
Теэтет. Разумеется.
Сократ. Увидевший же и узнавший то, что видит, ведь и закрыв глаза, помнит
это, но уже не видит. Не так ли?
Теэтет. Так.
Сократ. А "не видит" - значит "не знает", коль скоро "видит" означает
"знает"?
Теэтет. Правда.
Сократ. Так разве не выходит, что, зная нечто и еще помня об этом, он уже
не знает этого, поскольку не видит. А мы уже говорили, что было бы
несуразно, если бы так случилось.
Теэтет. Совершенно верно.
Сократ. Очевидно, выходит что-то невозможное, если допустить, что знание и
ощущение - одно и то же.
Теэтет. Похоже, что так.
Сократ. Стало быть, нужно признать, что они различны?
Теэтет. Боюсь, что да.
Сократ. Что же тогда такое знание? Как видно, с придется начать рассуждение
сызнова. И что же, Теэтет, нам предпринять?
Теэтет. В каком направлении?
Сократ. Мне кажется, мы, отскочивши от нашего предмета, как трусливые
петухи, издаем победный клич прежде победы.
Теэтет. Как это?
Сократ. Мы похожи на завзятых спорщиков , когда, не договорившись о словах,
пытаемся победить в доказательстве, подменив их значение, и при этом
утверждаем, что мы-де не спорщики, а философы, сами не замечая, как делаем
то же самое, что и эти искушенные в спорах мужи.
Теэтет. Я все еще не понимаю, что ты хочешь сказать.
Сократ. Я попытаюсь объяснить, что я имею в виду. Ведь мы спрашивали, может
ли кто-то не знать того, что он постиг и помнит, а в ответ привели при мер
человека, который что то видел и с закрытыми глазами помнит это, хотя уже и
не видит. Тем самым мы показали, что помнящий в то же время не ведает
[того, что помнит], а это невозможно. Таким образом погибает Протагоров, а
также и твой миф о знании, что оно и ощущение - одно и то же.
Теэтет. Очевидно.
Сократ. А вот и нет, я думаю. По крайней мере, мой друг, если бы жив был
отец первого из этих мифов, он бы всячески его защищал. Мы же совсем
затолкали бедного сироту. И даже опекуны, оставленные Протагором, не желают
вступиться, хотя один из них - Феодор - вот здесь рядом. Боюсь, что
справедливости ради нам самим придется защищать его.
Феодор. Помилуй, Сократ: это не я, а скорее Каллий, сын Гиппоника, его
опекун. Я же, пожалуй, и из тех, кто отошел от отвлеченных рассуждений и
склонился к геометрии. И все же я буду тебе благодарен, если ты вступишься
за него.
Сократ. Хорошо, Феодор. Но ты хотя бы следи за моим заступничеством. Ведь
можно было бы договориться до вещей, еще более ужасных, чем [рассмотренные]
недавно, если не обращать внимания на значение слов, как мы по большей
части привыкли делать, соглашаясь или возражая. К тебе я буду держать речь
или к Теэтету?
Федор. К нам обоим. А уж отвечать пусть будет младший. Ему не так стыдно
ошибиться.
Сократ. Итак, я буду разбирать самый сложный вопрос, примерно следующего
рода: может ли один и тот же человек, зная что-то, не знать того, что он
знает?
Феодор. Так как же мы ответим, Теэтет?
Теэтет. Я, по крайней мере, думаю, что это невозможно.
Сократ. Вовсе нет, если ты будешь считать, что видеть - это и есть знать.
Например, что ты скажешь, если какой-нибудь смельчак припрет тебя к стенке
хитрым вопросом и, закрыв тебе рукой один глаз, пожелает с узнать, видишь
ли ты свой плащ закрытым глазом?
Теэтет. Скажу, думаю я, что не вижу этим, но тем, другим, вижу.
Сократ. Стало быть, ты одновременно и видишь и не видишь то же самое?
Теэтет. В каком-то смысле да, Сократ. Я не о том, скажет он, говорю и не
спрашиваю, в каком смысле. Я спрашиваю: можешь ли ты не знать того, что
знаешь? Теперь же выясняется, что ты, видя, не видишь. А ты согласился, что
видеть есть знать, а не видеть - не знать. Из всего этого сам заключи, что
у тебя получается.
Теэтет. Получается, что вывод противоположен тому, что я предполагал.
Сократ. Пожалуй, еще в большем затруднении ты окажешься, дорогой мой, если
тебя спросят, можно ли одно и то же знать отчетливо и расплывчато, вблизи -
знать, а издали - нет, знать основательно и слегка? И тысячу других
вопросов какой-нибудь наемный пелтаст, искушенный в речах, метнет в тебя из
засады, как только ты станешь утверждать, что знание и ощущение - одно и то
же. Вторгаясь то в область слуха, то обоняния, то в область других
ощущений, он о изобличит тебя, загонит в тупик и не отпустит, пока ты не
оценишь его завидной мудрости, будучи связан по рукам и ногам, и, угодив в
его сети, не откупишься от него деньгами по цене, на какой вы сойдетесь. Но
ты, пожалуй, скажешь: а все же, какую речь произнесет Протагор в защиту
своих [положений]? Не попытаться ли мне ее воспроизвести?
Теэтет. Да, конечно.
Сократ. Я думаю, он соберет воедино все доводы, что мы приводили в его
защиту, и, не скрывая своего те к нам презрения, скажет так: "Этот честный
Сократ, когда ребенок, напуганный вопросом, может ли один и тот же человек
одно и то же помнить и вместе с тем не знать, со страху ответил, что нет,
ибо не мог предвидеть последствий, - этот Сократ выставил меня таким
образом в своих речах на посмешище. Дело же обстоит так, легкомысленный ты
человек, что, когда ты с помощью вопросов исследуешь мои положения и
спрошенный отвечает так, как ответил бы я, и при этом ошибается, оказываюсь
опровергнут я, а когда он отвечает иначе [,чем ответил бы я], опровергнут
оказывается он сам. И ты думаешь, кто-то с тобой согласится, что память об
испытанных ощущениях тождественна тем, которые были тогда, когда он их
испытывал, в то время как больше он их уже не испытывает? Далеко не так.
Или кто-то решится признать, что одно и то же может быть известно и
неизвестно одному и тому же человеку? Или если он побоится признать это,
то, думаешь, он уступит тебе в том, что изменившийся - тот же самый
человек, что и до изменения? Более того, что это тот человек, а не те,
бесконечно возникающие, - коль скоро происходят изменения, - если уж надо
избегать западни, расставляемой друг другу с помощью имен? Нет,
любезнейший, скажет он, честно выступи против моих рассуждений и, если
можешь, уличи меня в том, что не особые у каждого из нас возникают
ощущения; или если они особые, то из этого вовсе не следует, что кажущееся
кому-то возникает только для него одного, а если нужно сказать о чем-то
"есть", то это должно "быть" только для того, кому это кажется. Поминая же
свинью и кинокефала, ты не только сам поступаешь по-свински, но и
слушателей склоняешь так же вести себя по отношению к моим сочинениям, а
это не делает тебе чести. Я же утверждаю, что истина такова, как у меня
написано: мера существующего или несуществующего есть каждый из нас. И
здесь-то тысячу раз отличается один от другого, потому что для одного
существует и ему кажется одно, а для другого - другое. И я вовсе не отрицаю
мудрости или мудрого мужа. Просто мудрецом я называю того, кто кажущееся
кому-то и существующее для кого-то зло так преобразует, чтобы оно казалось
и было для того добром.
И не выискивай ошибок в моих выражениях, а постарайся яснее постигнуть
смысл моих речей. А сделай это так: вспомни, как раньше вы рассуждали, что
больному еда кажется и бывает для него горькой, а здоровому кажется и для
него есть прямо противоположное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256
чем тут дело.
Сократ. Слушай. Мы говорим, что видящий что-то сразу становится знающим то,
что он видит, ибо мы признали, что зрение, ощущение и знание - одно и то же.
Теэтет. Разумеется.
Сократ. Увидевший же и узнавший то, что видит, ведь и закрыв глаза, помнит
это, но уже не видит. Не так ли?
Теэтет. Так.
Сократ. А "не видит" - значит "не знает", коль скоро "видит" означает
"знает"?
Теэтет. Правда.
Сократ. Так разве не выходит, что, зная нечто и еще помня об этом, он уже
не знает этого, поскольку не видит. А мы уже говорили, что было бы
несуразно, если бы так случилось.
Теэтет. Совершенно верно.
Сократ. Очевидно, выходит что-то невозможное, если допустить, что знание и
ощущение - одно и то же.
Теэтет. Похоже, что так.
Сократ. Стало быть, нужно признать, что они различны?
Теэтет. Боюсь, что да.
Сократ. Что же тогда такое знание? Как видно, с придется начать рассуждение
сызнова. И что же, Теэтет, нам предпринять?
Теэтет. В каком направлении?
Сократ. Мне кажется, мы, отскочивши от нашего предмета, как трусливые
петухи, издаем победный клич прежде победы.
Теэтет. Как это?
Сократ. Мы похожи на завзятых спорщиков , когда, не договорившись о словах,
пытаемся победить в доказательстве, подменив их значение, и при этом
утверждаем, что мы-де не спорщики, а философы, сами не замечая, как делаем
то же самое, что и эти искушенные в спорах мужи.
Теэтет. Я все еще не понимаю, что ты хочешь сказать.
Сократ. Я попытаюсь объяснить, что я имею в виду. Ведь мы спрашивали, может
ли кто-то не знать того, что он постиг и помнит, а в ответ привели при мер
человека, который что то видел и с закрытыми глазами помнит это, хотя уже и
не видит. Тем самым мы показали, что помнящий в то же время не ведает
[того, что помнит], а это невозможно. Таким образом погибает Протагоров, а
также и твой миф о знании, что оно и ощущение - одно и то же.
Теэтет. Очевидно.
Сократ. А вот и нет, я думаю. По крайней мере, мой друг, если бы жив был
отец первого из этих мифов, он бы всячески его защищал. Мы же совсем
затолкали бедного сироту. И даже опекуны, оставленные Протагором, не желают
вступиться, хотя один из них - Феодор - вот здесь рядом. Боюсь, что
справедливости ради нам самим придется защищать его.
Феодор. Помилуй, Сократ: это не я, а скорее Каллий, сын Гиппоника, его
опекун. Я же, пожалуй, и из тех, кто отошел от отвлеченных рассуждений и
склонился к геометрии. И все же я буду тебе благодарен, если ты вступишься
за него.
Сократ. Хорошо, Феодор. Но ты хотя бы следи за моим заступничеством. Ведь
можно было бы договориться до вещей, еще более ужасных, чем [рассмотренные]
недавно, если не обращать внимания на значение слов, как мы по большей
части привыкли делать, соглашаясь или возражая. К тебе я буду держать речь
или к Теэтету?
Федор. К нам обоим. А уж отвечать пусть будет младший. Ему не так стыдно
ошибиться.
Сократ. Итак, я буду разбирать самый сложный вопрос, примерно следующего
рода: может ли один и тот же человек, зная что-то, не знать того, что он
знает?
Феодор. Так как же мы ответим, Теэтет?
Теэтет. Я, по крайней мере, думаю, что это невозможно.
Сократ. Вовсе нет, если ты будешь считать, что видеть - это и есть знать.
Например, что ты скажешь, если какой-нибудь смельчак припрет тебя к стенке
хитрым вопросом и, закрыв тебе рукой один глаз, пожелает с узнать, видишь
ли ты свой плащ закрытым глазом?
Теэтет. Скажу, думаю я, что не вижу этим, но тем, другим, вижу.
Сократ. Стало быть, ты одновременно и видишь и не видишь то же самое?
Теэтет. В каком-то смысле да, Сократ. Я не о том, скажет он, говорю и не
спрашиваю, в каком смысле. Я спрашиваю: можешь ли ты не знать того, что
знаешь? Теперь же выясняется, что ты, видя, не видишь. А ты согласился, что
видеть есть знать, а не видеть - не знать. Из всего этого сам заключи, что
у тебя получается.
Теэтет. Получается, что вывод противоположен тому, что я предполагал.
Сократ. Пожалуй, еще в большем затруднении ты окажешься, дорогой мой, если
тебя спросят, можно ли одно и то же знать отчетливо и расплывчато, вблизи -
знать, а издали - нет, знать основательно и слегка? И тысячу других
вопросов какой-нибудь наемный пелтаст, искушенный в речах, метнет в тебя из
засады, как только ты станешь утверждать, что знание и ощущение - одно и то
же. Вторгаясь то в область слуха, то обоняния, то в область других
ощущений, он о изобличит тебя, загонит в тупик и не отпустит, пока ты не
оценишь его завидной мудрости, будучи связан по рукам и ногам, и, угодив в
его сети, не откупишься от него деньгами по цене, на какой вы сойдетесь. Но
ты, пожалуй, скажешь: а все же, какую речь произнесет Протагор в защиту
своих [положений]? Не попытаться ли мне ее воспроизвести?
Теэтет. Да, конечно.
Сократ. Я думаю, он соберет воедино все доводы, что мы приводили в его
защиту, и, не скрывая своего те к нам презрения, скажет так: "Этот честный
Сократ, когда ребенок, напуганный вопросом, может ли один и тот же человек
одно и то же помнить и вместе с тем не знать, со страху ответил, что нет,
ибо не мог предвидеть последствий, - этот Сократ выставил меня таким
образом в своих речах на посмешище. Дело же обстоит так, легкомысленный ты
человек, что, когда ты с помощью вопросов исследуешь мои положения и
спрошенный отвечает так, как ответил бы я, и при этом ошибается, оказываюсь
опровергнут я, а когда он отвечает иначе [,чем ответил бы я], опровергнут
оказывается он сам. И ты думаешь, кто-то с тобой согласится, что память об
испытанных ощущениях тождественна тем, которые были тогда, когда он их
испытывал, в то время как больше он их уже не испытывает? Далеко не так.
Или кто-то решится признать, что одно и то же может быть известно и
неизвестно одному и тому же человеку? Или если он побоится признать это,
то, думаешь, он уступит тебе в том, что изменившийся - тот же самый
человек, что и до изменения? Более того, что это тот человек, а не те,
бесконечно возникающие, - коль скоро происходят изменения, - если уж надо
избегать западни, расставляемой друг другу с помощью имен? Нет,
любезнейший, скажет он, честно выступи против моих рассуждений и, если
можешь, уличи меня в том, что не особые у каждого из нас возникают
ощущения; или если они особые, то из этого вовсе не следует, что кажущееся
кому-то возникает только для него одного, а если нужно сказать о чем-то
"есть", то это должно "быть" только для того, кому это кажется. Поминая же
свинью и кинокефала, ты не только сам поступаешь по-свински, но и
слушателей склоняешь так же вести себя по отношению к моим сочинениям, а
это не делает тебе чести. Я же утверждаю, что истина такова, как у меня
написано: мера существующего или несуществующего есть каждый из нас. И
здесь-то тысячу раз отличается один от другого, потому что для одного
существует и ему кажется одно, а для другого - другое. И я вовсе не отрицаю
мудрости или мудрого мужа. Просто мудрецом я называю того, кто кажущееся
кому-то и существующее для кого-то зло так преобразует, чтобы оно казалось
и было для того добром.
И не выискивай ошибок в моих выражениях, а постарайся яснее постигнуть
смысл моих речей. А сделай это так: вспомни, как раньше вы рассуждали, что
больному еда кажется и бывает для него горькой, а здоровому кажется и для
него есть прямо противоположное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256